номос земли в праве народов

Карл Шмитт: номос Земли и теория больших пространств

Карл Шмитт и его геополитические взгляды: теория больших пространств, теория прав народов, номос Земли.

Карл Шмитт (11 июля 1888 г. — 7 апреля 1985 г.) — немецкий юрист, философ, социолог и политический теоретик. Родился в небольшом прусском городе Плеттенберге в католической семье. Значительную часть детства провёл в католическом пансионе Аттендорна. После окончания государственной гимназии планировал заняться изучением теологии и философии в одном из университетов Германии, но по настоянию дяди отдал предпочтение юриспруденции.

Шмитт начал обучение в Берлинском университете в 1907 году, но не мог прижиться в столице и в 1908 переехал в Мюнхен, где проучился ещё один семестр. Затем продолжил образование в Страсбурге. Там в 1910 году под руководством Фрица ван Калкера защитил диссертацию «О вине и ее видах» по уголовно-правовой тематике. В 1915 году сдал государственный экзамен на должность асессора. В этом же году вступил добровольцем в Баварский пехотный полк. Был направлен на службу к заместителю начальника штаба первого Баварского армейского корпуса. В боевых действиях участия не принимал. С 1919 года начал преподавательскую деятельность в Мюнхенском технологическом университете.

В 1933 вступил в НСДАП. Был назначен главным редактором нацистской газеты для юристов Deutsche Juristen-Zeitung. Шмитт активно прибегал к антисемитской риторике. На конгрессе «Еврейство в науке и праве» в 1936 году предложил помечать шестиконечной звездой цитаты из сочинений авторов еврейского происхождения. Оставался членом НСДАП до самого ее роспуска в 1945 году. Провёл более года в лагере для интернированных. Не выражал раскаянья в создании нацистского государства и отказывался от всех попыток денацификации, что ставило крест на дальнейшей академической карьере в Германии. В 1960-е годы читал лекции в университетах франкистской Испании.

Карл Шмитт внес большой вклад в развитие немецкой геополитической школы. Формирование взглядов исследователя проходило на базе органистики. В этом он схож с Ратцелем, Челленом и Хаусхофером. Сторонники органической теории рассматривали государство в качестве своеобразного живого организма. Шмитт последовательно отстаивал первенство прав народов и наций, критиковал либеральную теорию прав человека. Он утверждал, что всякий народ имеет право на сохранение своей духовной и политической идентичности, культурную суверенность.

Наиболее примечательной является выдвинутая Шмиттом теория Grossraum («Большого пространства»). По этой концепции государство по мере своего развития всегда стремится к обретению наибольшего территориального объема. Данный геополитический закон распространяется как на техническую, так и на экономическую сферы. Шмитт утверждает, что начиная с некоторого момента техническое и экономическое развитие государства требует количественного и качественного увеличения его территорий. При этом не обязательно речь идет о колонизации, аннексии, военном вторжении. Становление Grossraum может проходить за счет принятия несколькими государствами или народами единой религиозной или культурной формы.

Карл Шмитт: концепция «номос Земли»

Теория Grossraum тесно связана с концепцией «номоса Земли». Ее суть заключается в зависимости социального, правового и экономического устройства государства от организации народом земного пространства. На основании этого Шмитт разделяет историю человечества на три этапа:

К нему относится вся история человечества до Великих географических открытий. Этот период характеризуется отсутствием чётких представлений людей о географических реалиях планеты. Карта мира отсутствовала, океан мыслился непреступной преградой, а каждый цивилизованный народ считал себя центром Земли. Естественные преграды ограничивали экспансию народов. Суша преобладает над морем.

Этот исторический отрезок начинается Великими географическими открытиями, а заканчивается Первой мировой войной. «Второй номос» начинается с преодоления европейцами естественных границ. В это время европейские народы утверждают свое господство на всей планете, что приводит к тотальному европоцентризму. Стихии суши и моря находятся в равновесии.

После первой мировой войны мир разделился на два противоборствующих лагеря: восточный и западный. В основе «третьего номоса» лежит противостояние стихий моря и суши, антагонизм мира континентального и мира морского. Восток олицетворяет пространство суши (достаточно посмотреть на карту, огромные земельные территории покрывают восточные земли). Запад же представляет собой морскую цивилизацию, окутанную глубинами великого Тихого океана и второго по величине Атлантического.

По Шмитту, развитие «номоса Земли» должно привести к появлению «Государства-континента». Этапы движения к «Государству-континенту» проходят от «городов-государств» через «государства территории». Появление сухопутного «Государства-континента», материкового Grossraum’а является исторической и геополитической необходимостью. Хотя Grossraum можно, в определенном смысле, отождествить с Государством, а точнее, с Империей (das Reich), эта концепция выходит за рамки обычного государства.

Это новая форма сверхнационального объединения, основанного на стратегическом, геополитическом и идеологическом факторе. Шмитт в этой доктрине предвосхитил основные линии современной интеграционной политики. Общая геополитическая картина, описанная Шмиттом, сводилась к напряженному цивилизационному дуализму, к противостоянию двух Grossraum’ов: англосаксонского и континентально-европейского. Эти два «Больших пространства» – талассократическое и теллурократическое – ведут между собой планетарное сражение за то, чтобы сделать последний шаг к универсализации и перейти от континентального владычества к мировому. При этом Шмитт с пессимизмом относился к возможности свести этот конфликт к какой-то строгой юридической базе, так как цивилизационные макроконцепции обоих «Больших пространств» основываются на взаимоисключающих «номосах»: «номосе Земли» и «номосе Моря».

Новости внешней политики на нашем информационном портале геополитика новости аналитика

Источник

Номос земли в праве народов

Карл Шмитт (1888-1985) – немецкий юрист, политолог и социолог. Наряду с Фрайером, Шпенглером и Юнгером принадлежал к группе консервативных политологов антропологической ориентации. К. Шмитт критикует философию и политику либерализма, а также является теоретиком тотального государства. С 1933-1936 годы активно сотрудничает с нацистами, однако постепенно разочаровывается в их политической направленности и занимает позицию неявной оппозиции.

В 1950-ом году К. Шмитт выпускает книгу «Номос земли в праве народов», которая, по мнению доктора философских наук А.П.Филиппова не только сохраняет свою актуальность, но и приобретает все большее значение в современном научном дискурсе, что обусловлено необходимостью разработки иной интерпретации политического пространства в условиях глобализационных процессов и становления надгосударственных образований.

Работа К.Шмитта начинается с постулирования пяти основополагающих принципов, связанных с правом. Первый из них заключается в том, что земля представляет собой источник права, соединяя в себе принципы меры, разделения и наличия границ, а также публичного знака порядка. Таким образом, право восходит к земле и тесно с ней связано. Море же, в отличие от земли не характеризуется таким единством и порядком. Подробно рассматривая четыре природные стихии Карл Шмитт говорит о том, что «Стихии суши и моря … не следует представлять себе как только естественнонаучные величины. Иначе они бы сразу разложились на химические составляющие, то есть превратились в историческое ничто. Исходящие от них определения, в особенности сопряженные с сушей и морем формы исторического существования действуют тоже не механически-насильственным образом». Лишь после возникновения талассократических держав был установлен порядок на морской стихии. В связи с этим К.Шмитт утверждает человека как «существо сухопутное». Вся жизнь человека связана с сухопутной стихией более, чем с другими. Изначальными актами утверждения права на земле являлись земельные локализации, а именно захват земель, городов и колоний. В средневековом праве сущность права народов выражается в захвате земель, строительстве городов, возведении укреплений, войны, пленении, лишении свободы, возврате пленных, союзах и заключении мира, перемирии, неприкосновенности послов и запретах на брак с чужестранцами. Стоит отметить, что о праве в морской стихии речи в правовых документах не идет. Захват земель реализует право в двух аспектах, внешнем и внутреннем. Внутренний аспект выражается в группе захватывающей землю с помощью деления и распределения почвы. Внешний аспект связан либо с тем, что какая-либо часть земли изымается из свободного пространства, либо эта часть отбирается у прежнего признанного владельца. Таким образом, можно сказать, что самым первым источником права является захват земли человеком, на основе которого строится все последующее право.

Межгосударственное международное право доглобальной эпохи опирается на некоторые важные правовые нормы, которые касаются войны и мира, однако, К.Шмитт утверждает, что в данном случае нельзя говорить о номосе земли в истинном смысле данных понятий, и, соответственно, о праве народов в целом. Рудиментарность зачатков международного права в данную эпоху была связана с отсутствием представлений о Земле в целом.

Международное право, по мнению К.Шмитта, является определенным порядком, который определяется в первую очередь персонально, а именно принадлежностью к народу и государству. Основной международно-правовой принцип, подчиненный понятию народа, представляет собой их право на самоопределение.

Любой правовой порядок связан с пространством. И если ранее пространственный порядок основывался в первую очередь на государстве, то в данном случае Шмитт сознательно отходит от данного его понимания и вводит понятие «конкретного большого пространства», а также принципа большого пространства, который заключается в изменении размеров пространства земли, в рамках которого происходит всемирно-политическое развитие. Первым и наиболее успешным примером реализации принципа международно-правового пространства является Доктрина Монро 1823 года. Данная Доктрина представляет собой часть традиционной политики США по отношению к американским континентам. Ее суть состоит в международно-правовой недопустимости интервенции чуждых пространству сил в большое пространство, характеризующееся принципом порядка. Данное положение было обусловлено тем, что в конце XIX века Американские континенты частично находились в колониальном состоянии и претерпевали постоянные вмешательства со стороны европейских держав. Таким образом, США при помощи Доктрины брали на себя организующую и защитную функцию перед всем американским континентом от экспансии европейских государств. Именно в этом К.Шмитт видит истоки «большого пространства»: объединение стран континента в альянс для реализации различных целей. Таким образом, Доктрина Монро являла собой основу для установления нового мирового международно-правового пространственного порядка. Она является первым в истории современного международного права заявлением о большом пространстве, которое характеризуется пространственно планетарным смыслом. Однако из обороны от интервенции Доктрина Монро стала орудием империалистической экспансии, она стала использоваться в качестве правовой основы, легализующей империалистские вторжения США в другие государства, хотя в изначальной своей формулировке Доктрина утверждала свободу народов американских континентов от колонизаторов, независимую позицию, заключающуюся в противопоставлении себя политической системе европейских монархий. Американские народы во главе с США выступают против вмешательства в системы других государств, но с соблюдением принципа невмешательства «чужих» в их систему. В этом заключается подлинный принцип большого пространства, суть Доктрины Монро.

Особое внимание К.Шмитт уделяет рассмотрению проблемы прав меньшинств. Данный вопрос требует особого изучения в контексте принципов больших пространств. Право меньшинств Версальского мирного договора носит противоречивый характер: с одной стороны, в его основе лежит либерально-индивидуалистическая идея обеспечения равенства каждому индивиду, входящему в «меньшинство», с другой – ее ограничивает пространство. Постепенно либерально-индивидуалистическая конструкция защиты прав меньшинств приобретает универсалистский характер и являла собой основу контроля и интервенции чуждых пространству западных держав в европейское восточное государство. Само понятие «меньшинство», по К.Шмитту, представляет собой бессодержательное слово, которое подразумевает и регулирование границ, и культурную и национальную автономию: «В реальной действительности нет этой сущности «меньшинство». В ней есть живые общности самого различного рода, и даже сами национальные меньшинства опять же очень отличаются друг от друга» [1] (Георг Х.И. Эрлер).

Далее К.Шмитт переходит к рассмотрению понятия рейха. Под рейхом в данном случае следует понимать определенные ведущие силы, политическое влияние которой распространяется в большом пространстве. Так, по мнению автора «Номоса земли», понятие рейх включает порядок больших пространств, но большое пространство не является тождественным понятию рейха таким образом, что он сам является гарантом сохранения пространства от интервенций. Каждый рейх имеет большое пространство, в котором содержится его политическая идея и которое должно охраняться от чужих интервенций. К.Шмитт подчеркивает, что связь рейха, большого пространства и принципа запрета является основополагающей. Рейхи представляют собой несущую формообразующую величину совместной жизни народов. Именно данное понятие, рейх, по мнению, К.Шмитта наиболее точно характеризует международно-правовое содержание связи большого пространства, народа и политической идеи. Однако на протяжении истории международно-правовые отношения признавали только «государство» как организационно определенной величины. И здесь К.Шмитт утверждает, что государство в контексте порядка представляет собой минимум организации, функционирования и дисциплины, когда как совместная жизнь народов требует строгой организации, минимум внутренней консистенции и надежной просчитываемости. С введением понятия рейха и большого пространства можно выделить четыре способа правовых отношений:

1. Отношения между большими пространствами в целом.

2. Межрейховые отношения между ведущими рейхами этих больших пространств.

3. Между народами внутри большого пространства.

4. Между народами различных пространств.

Рейх представляет собой новое понятие порядка нового международного права, которое исходит из понятия народа и характеризуется планетарностью. Рейх не только сохраняет в себе ключевые характеристики государства, но и может адекватно отвечать вызовам современной действительности, в частности, характеризующейся принципом большого пространства.

Таким образом, можно сделать вывод о том, что понятие право народа тесно связано с почвой и действиями, которые предпринимает народ по отношению к земле. В современной ситуации утверждения принципа большого пространства, почва, которая сопряжена с народом, постепенно переходит в подчинение рейху, который выходит за пределы «народной почвы» и государственной территории большого пространства. Рейх также не тождественен большому пространству, а является надгосударственным и надпространственным образованием. Данному понятию Карл Шмитт отводит функции возрождения всех важных институтов и связь порядка с местоположением.

1. К.Шмитт «Номос Землив праве народов», СПб 2008: Georg H.J. Erler. Missverstehen, Misstrauen und Misserfoig im Genfer Minderheitenschutzsystem//Zeitschrift fur Volkerrecht. Bd XXII. 1938. S.5.

2. А.Д.Филиппов К политико-правовой философии пространтсва Карла Шмитта.

3. А.Д.Филиппов Универсум или плюриверсум. Космополис №3(9), 2004.

4. А.Д.Филиппов Социология и космос.

Источник

Номос земли в праве народов

Отсюда Шмитт вывел концепцию «номоса «. Этот греческий термин «номос» обозначает «нечто взятое, оформленное, упорядоченное, организованное» в смысле пространства. Этот термин близок к понятиям «рельеф» у Ратцеля и «месторазвитие» у русских евразийцев (Савицкий). Шмитт показывает, что «номос» есть такая форма организации бытия, которая устанавливает наиболее гармоничные соотношения как внутри социального ансамбля, так и между этими ансамблями. «Номос» выражение особого синтетического сочетания субъектив ных и объективных факторов, органически проявляющихся в создании политической и юридической систем. В «номосе» проявляются природные и культурные особенности человеческого коллектива в сочетании с окружающей средой.

В книге «Номос земли» Шмитт показывает, каким образом специфика того или иного земного пространства влияла на развившиеся в нем культуры и государства. Он сопоставляет между собой различные исторические «номосы», особенно подчеркивая фундаментальный дуализм между отношением к пространству кочевников и оседлых народов.

Но самый важный вывод из анализа «номоса земли» заключался в том, что Шмитт вплотную подошел к понятию глобального исторического и цивилизационного противостояния между цивилизациями Суши и цивилизациями Моря. Исследуя «номос» Земли, он столкнулся с его качественной, сущностной противоположностью «номосу» Моря. Это привело его к созданию особой геополитической методологии для осмысления политической истории мира.

8.3 Земля и Море

В 1942 году Шмитт выпустил важнейший труд «Земля и Море»(40). Вместе с более поздним текстом «Планетарная напряженность между Востоком и Западом и противостояние Суши и Моря»(41) это составляет важнейший документ геополитической науки.

Смысл противопоставления Суши и Моря у Шмитта сводится к тому, что речь идет о двух совершенно различных, несводимых друг к другу и враждебных цивилизациях, а не о вариантах единого цивилизационного комплекса. Это деление почти точно совпадает с картиной, нарисованной Макиндером, но Шмитт дает основным ее элементам талассократии (Морская Сила) и теллурократии (Сухопутная Сила) углубленное философское толкование, связанное с базовыми юридически ми и этическими системами. Любопытно, что Шмитт использует применительно к «силам Суши» имя «Бегемот «, а к «силам Моря» «Левиафан «, как напомина ние о двух ветхозаветных чудовищах, одно из которых воплощает в себе всех сухопутных тварей, а другое всех водных, морских.

«Номос» Земли существует безальтернативно на протяжении большей части человеческой истории. Все разновидности этого «номоса» характеризуются наличием строгой и устойчивой легислативной (и этической) формы, в которой отражается неподвижность и фиксированность Суши, Земли. Эта связь с Землей, пространст во которой легко поддается структурализации (фиксиро ванность границ, постоянство коммуникационных путей, неизменность географических и рельефных особенностей), порождает сущностный консерватизм в социальной, культурной и технической сферах. Совокупность версий «номоса» Земли составляет то, что принято называть историей «традиционного общества».

Но водное пространство резко отлично от сухопутно го. Оно непостоянно, враждебно, отчуждено, подверже но постоянному изменению. В нем не фиксированы пути, не очевидны различия ориентаций. «Номос» моря влечет за собой глобальную трансформацию сознания. Социальные, юридические и этические нормативы становятся «текучими «. Рождается новая цивилизация. Шмитт считает, что Новое время и технический рывок, открывший эру индустриализации обязаны своим существованием геополитическому феномену переходу человечества к «номосу» моря.

Так геополитическое противостояние англосаксонского мира «внешнего полумесяца» приобретает у Шмитта социально-политическую дефиницию. «Номос» моря есть реальность, враждебная традиционному обществу. Геополитическое противостояние сухопутных держав с морскими обретает важнейший исторический, идеологиче ский и философский смысл.

8.4 Grossraum

Шмитт разработал еще одну важнейшую геополити ческую теорию теорию «большого пространства » (Grossraum). Эта концепция рассматривает процесс развития государств как стремление к обретению наибольшего территориального объема. Принцип имперской интеграции является выражением логического и естественного человеческого стремления к синтезу. Этапы территориально го расширения государства, таким образом, соответству ют этапам движения человеческого духа к универсализ му.

Этот геополитический закон распространяется и на техническую и на экономическую сферы. Шмитт показывает, что начиная с некоторого момента техническое и экономическое развитие государства требует количест венного и качественного увеличения его территорий. При этом не обязательно речь идет о колонизации, аннексии, военном вторжении. Становление Grossraum может проходить и по иным законам на основании принятия несколькими государствами или народами единой религиозной или культурной формы.

По Шмитту, развитие «номоса» Земли должно привести к появлению Государства-континента. Этапы движения к Государству-континенту проходят от городов-государств через государства территории. Появление сухопутного Государства-континента, материкового grossraum’а является исторической и геополитической необходимостью.

В тексте 1940 года «Пространство и Большое Пространство в праве народов» (42) Шмитт так определил «Большое Пространство«: «Сфера планификации, организации и человеческой деятельности, коренящаяся в актуальной и объемной тенденции будущего развития «(43). Уточняя эту несколько расплывчатую формулировку, Шмитт указывал как на пример волевого создания «Большого Пространства» проведение в жизнь американской доктрины Монро.

Хотя Grossraum можно, в определенном смысле, отождествить с Государством, а точнее, с Империей (das Reich), эта концепция выходит за рамки обычного государства. Это новая форма сверхнационального объединения, основанного на стратегическом, геополитическом и идеологическом факторе.

В отличие от унификационной пангерманистской модели Гитлера и от советского интернационализма Grossraum Шмитта основывается на культурном и этническом плюрализме, на широкой автономии, ограничен ной лишь стратегическим централизмом и тотальной лояльностью к высшей властной инстанции. При этом Шмитт подчеркивал, что создание нового «Большого Пространства» не зависит ни от научной ценности самой доктрины, ни от культурной компетентности, ни от экономического развития составляющих частей или даже территориального и этнического центра, давшего импульс к интеграции. Все зависит только от политической воли, распознающей историческую необходимость такого геополитического шага.

Шмитт в этой доктрине предвосхитил основные линии современной интеграционной политики.

8.5 Тотальная война и фигура «партизана»

Геополитические мотивы различимы у Шмитта практически во всех темах, которые он рассматривает. В частности, он исследовал связь трех концепций «тотальный враг, тотальнаявойна, тотальное государст во «. С его точки зрения, «тотальное государство» это самая совершенная форма государства традиционного типа, т.е. пик развития сухопутного «номоса». Несмотря на возможности исторической эволюции такого государства вплоть до масштабов Grossraum, в нем сохраняется неизменным сущностное качество. «Тотальное государство» исключает принцип «тотального врага» и «тотальной войны», так как представление о противнике, «враге» (а Шмитт придавал огромное значение формулировке понятий «друг»/»враг «, amicus/hostis) оно выстраивает на основании себя самого, а следовательно, выдвигает концепцию «войны форм», в которой действует Jus bellum и участвуют только ограниченные контингенты профессиональных военных. Мирное население и частная собственность, в свою очередь, находятся под охраной закона и устранены (по меньшей мере, теоретически) из хода военных действий.

Источник

Карла Шмитт (1888-1985) о номосе Земли

Землю — небесное тело, с ее глобальным распре­делением и его порядком.

Гречес­кое слово номос, происходит от греческого глагола Nemein (брать). Итак, слово номос означает во-первых: взятие, захват. Кроме того, оно означает во-вторых: деление и распреде­ление захваченного (того, что взято), и в-третьих: исполь­зование. Всегда был какой-то но­мос Земли. Во все времена люди захватывали, делили и обрабатывали Землю. «Суша и море» (1942) «Человек, – пишет Шмитт, – существо сухопутное», он – Landtreter – тот, кто ступает по суше. И даже планету свою он называет «Земля», хотя три четверти ее поверхности покрывают воды.

Земля – мать права. Земля трояким образом связана с правом. Она хранит его в себе как награду за труд; она обна­руживает его на своей поверхности как четкую гра­ницу; и она несет его на себе, как публичный знак порядка. Право восходит к земле и связано с землей. великие изначальные акты права связа­ны с земными локализациями. Это захват земель, ос­нование городов и колоний. Захват землиследует считать самым первым правовым основанием, на котором строится все последующее публичное и частное право.

Море не знает такого очевидного единства про­странства и права, порядка и локализации. Море свободно. Ha море не действуют законы.

Действия, а также границы, борозды, межи, столбы – все вещи, в которых учреждающая деятельность человека получает зримое выражение, – впервые только и дают пространству его определенность. До эпохи великих откры­тий, то есть до XVI века на­шей эры, каждый могущественный на­род считал себя центром Зем­ли и считал свою область господства обителью мира, вне которой царили война, варварст­во и хаос. Это означало на практике, что они могли, продви­гаясь, с чистой совестью покорять и захватывать добычу до тех пор, пока не сталкивались с границей. Тогда они соору­жали пограничный вал, лимес, китайскую стену или считали Геркулесовы столпы и океан завершением мира.

2-й– европоцентристский номос Земли. Европейские народы, которые захватывали пла­нету, делили ее между собой и использовали ее в фор­ме колоний, протекторатов, договоров аренды земли, торговых договоров и сфер интере­сов. Он был глобальным, но различал сушу и море. Твердая суша была поделе­на на территории государств, колонии, протектораты и сфе­ры интересов. Напротив, море было свободным: оно должно было оставаться открытым без разделяющих границ для всех государств в целях свободной эксплуатации (рыболовство, добыча соли, добыча жемчуга и т.д.) и в целях свободного использования (мирное мореплавание и ведение войны).

Земля и море – целиком различные порядки. Имелось международное право суши и отличное от него международное право моря. Сухопутная война была в меж­дународно-правовом отношении чем-то совершенно иным, чем война на море. В войне на суше в качестве врага была значима только вражеская армия, но не гражданское насе­ление. Война на суше разыгрывалась не между народами, но только между армиями европейских государств. Частная собственность гражданского населения не была трофеем в международно-правовом смысле. Война на море была торговой войной. В ней врагом был каждый, кто торговал с противником. Частная собственность граждан воюющего государства и даже частная собственность нейтралов, веду­щих с ним торговлю, была доброй добычей в соответствии с правом блокады и призового права. Земля и море проти­востоят здесь друг другу с целиком различными понятиями о войне, враге и о трофеях как два раздельных мира.

Свободное ведение войны было составляющим свободы моря. Поэтому самая сильная морская держава захватила океаны мира. К великому захва­ту земли добавилось великое овладение морем. Англия одна овладела морем и не допускала никакого равновесия морских держав. Напротив, на европейском кон­тиненте царило равновесие, которое не терпело никакой ге­гемонии сухопутной державы. Его гарантом была морская держава Англия.

Вследствие Первой Мировой войны 1914-1918 годов уничтожено основанное на разделении земли и моря равновесие. Добавилось новое, третье измерение, воздушное пространство, как силовое поле человеческой власти и дея­тельности.

Сего­дня, в 1954 году, Земля — небесное тело, на котором мы живем — распадается на две части, на восточную и запад­ную половины, которые вражески противостоят друг другу в холодной и по случаю и горячей войне. За противопо­ложностью Востока и Запада стоит более глубокая проти­воположность континентального и морского миров, проти­воположность стихий, или элементов земли и моря.

Изначальный антагонизм земли и моря был замечен с давних пор, и еще в конце 19 века имевшуюся тогда напряженность в отношениях между Россией и Англией любили изображать в виде битвы медведя с китом.

Кит обозначает здесь огромную мифическую рыбу, Левиафана, о котором мы еще кое-что услышим, медведь же означает одного из многих представителей наземных животных. Согласно средневековым толкованиям так называемых каббалистов, всемирная история суть не что иное, как борьба между могущественным китом, Левиафаном, и столь же сильным наземным животным Бегемотом, которого представляли себе в виде быка или слона. Оба имени — Левиафан и Бегемот – заимствованы из книги Иова (главы 40 и 41). Итак, каббалисты утверждают, что Бегемот старается разорвать Левиафана своими рогами и зубами, Левиафан же стремится зажать своими плавниками пасть и нос Бегемота, чтобы тот не смог есть и дышать. евреи, — говорят каббалисты дальше, — празднуют затем тысячелетний “пир Левиафана”.

Мир греческой античности возник из путешествий и войн народов-мореплавателей, “недаром вскормил их бог моря”. Господствовавшая на острове Крит морская держава изгнала персов из восточной части Средиземноморья. Тысячелетие спустя в морском сражении при Саламине (480 г. до Р.Х.) свободный город Афины оборонялся от своего врага — “всем повелевающих персов” — за деревянными стенами, то есть на кораблях, и спасся благодаря этой морской битве. Его собственное господство было побеждено в Пелопонесской войне континентальной Спартой; последняя, однако, именно в силу своего континентального характера оказалась не в состоянии объединить города Эллады и возглавить греческую империю. Рим, напротив, бывший с самого начала итальянской крестьянской республикой и чисто континентальным государством, превратился в настоящую империю в процессе борьбы с морским и торговым господством Карфагена.

Тогда, в 16 столетии, на нашей планете два различных вида охотников одновременно находились во власти пробуждения стихий. На земле то были русские охотники на пушного зверя, которые, следуя за пушным зверем, покорили Сибирь и вышли по суше к восточноазиатскому побережью; на море северо- и западноевропейские охотники на кита, которые охотились на всех мировых океанах и, как справедливо указывает Мишле, сделали видимым глобус. Они — первенцы новой, стихийной экзистенции, первые настоящие “дети моря”.

Дифференциация морских и сухопутных народов, атлантической и евразийской культур. Примат прав у морских народов и примат обязанностей – у сухопутных народов.

Нам важно ваше мнение! Был ли полезен опубликованный материал? Да | Нет

Источник